5 книг о том, почему не стоит обижаться на «козла»
Козел — это самец домашней козы, вид парнокопытных из рода «горные козлы». Из-за того, что много веков назад козы стали одними из первых животных, прирученных человеком, они очень часто фигурируют в нашей культуре и вообще издавна являются нашими спутниками, друзьями, помощниками, персонажами фольклора, а иногда и спасителями. Интересно, что, если мы посмотрим, например, на современную массовую культуру Европы, козел и коза в ней предстают в основном в мрачных тонах — часто это недобрые духи, спутники ведьм и даже воплощения сатаны. Такая ситуация вполне понятна, потому что этот образный ряд берет начало еще в Средних веках. Но в нашем контексте ситуация совсем другая. В отечественной культуре козла, конечно, тоже не всегда жалуют: с его образом ассоциируются упрямство, недалекость и дурашливость. Но не только: нередко в народном творчестве, в сказках, в мультипликации козел становится воплощением задора, настойчивости, искренности, легкого и веселого отношения к жизни. Не случайно именно в России был создан целый музей козла. Речь про «Музей козла в Твери» (козел — неофициальный символ этого города), который был основан историком Владимиром Лавреновым в 2008 году и успешно работает до сих пор. Сегодня в его коллекции насчитывается пять с половиной тысяч экспонатов из сорока стран мира, ведь козы и козлы — как домашние, так и дикие — распространены во всем мире, имеют разные повадки и по-разному отражаются в народных культурах, а значит, для того чтобы представить «мировой» портрет козла, нужно максимально расширить кругозор.
Возвращаясь к отечественному контексту, забавно отметить, как много значений в русском языке имеет слово «козел». Вы удивитесь, если заглянете в Википедию. Окажется, что «козел» — и топоним, и дефект при производстве оргстекла, и кусок металла, застывший в плавильной печи в результате вредительства, и много чего еще. С одной стороны, это свидетельствует о том, как много животное значит для русской культуры. С другой стороны, контекст, как правило, негативный: понятно, что дефект производства хорошим словом не назовут, — отсюда и все эти народные наименования. Так что при работе с образом козла довольно важно восстановить историческую справедливость и показать, что само это животное, особенности его характера и те культурные слои, в которые оно проникло, — гораздо шире и интереснее, чем разные обидные прозвища. Этот обзор преследует в том числе и такую цель.
Перед тем как переходить к разным аспектам бытования козла в культуре, было бы правильно определиться, что представляет собой козел с чисто биологической точки зрения. В этом смысле можно порекомендовать книгу доктора биологических наук, профессора Алексея Алексеевича Данилкина. Автор журнала «Природа» Леонид Баскин называет его «самым плодовитым в мире автором книг о копытных животных». Оснований сомневаться в этом, пожалуй, нет: одной только косуле посвящены четыре объемных труда Данилкина. Книга «Полорогие», опубликованная в 2005 году, дает представление не только о козлах как таковых, но и о том крупном семействе жвачных парнокопытных, к которому они принадлежат, — что видится крайне важным, поскольку позволяет понять, чьим ближайшим родственником является козел, насколько распространены по миру члены его «семьи» (помимо него, это бараны, быки, газели и антилопы), что в них общего и чем они различны (например, тем, что разные представители семейства могут весить от трех килограмм до тонны, а длина их рогов может составлять от двух сантиметров до полутора метров). В общем, книга позволяет понять, что козел — представитель семейства красивых, интересных и изящных животных. Среди минусов книги можно отметить тот факт, что это не научно-популярное, а научное издание, и легким чтением его не назовешь, но более информативных книг по этой теме на русском языке отыскать нелегко.
Рене Жирар — известный французский философ и культуролог, который уделял особенно много внимания исследованиям на стыке религии и антропологии — в частности, вопросам ритуальных жертвоприношений, которые рассматривал как одну из основ формирования общественного строя и культуры вообще. Важно заметить, что «жертвоприношение» — это не всегда убийство. В случае с козлом отпущения жертвоприношение представляет собой что-то вроде фокусировки общественных грехов и коллективной агрессии. Сегодня «козел отпущения» — это такая широко известная идиома: так в повседневности говорят о ком-то, кого делают крайним и незаслуженно обвиняют во всех грехах. У этого выражения богатые культурные корни, которые тянутся еще из иудаизма. Соответствующий ритуал даже описан в Ветхом Завете и на протяжении многих веков практиковался во время праздника Йом-Киппур. Козлу, кстати, относительно везло: другие животные, участвующие в ритуале, оказывались заколоты или полностью сожжены, а вот одного из козлов отводили в пустыню, предварительно символически возложив на него все грехи — впрочем, там ему, к сожалению, все равно вряд ли удавалось выжить. В широком понимании (что в идиоматическом, что в историко-культурном) «козел отпущения» — это далеко не всегда козел и даже в большинстве случаев не козел, да и книга Жирара, несмотря на название, точно не посвящена этим замечательным, но многострадальным животным. Тем не менее она в этом списке: если уж мы говорим о присутствии козла в человеческой культуре, то трудно найти более богатый в плане истории, укорененный в традицию и доживший до современности феномен, связанный с ним.
«Я козел» — книга из довольно обширной серии издательства «Альпина Паблишер», в которой вышли и другие книги с аналогичными названиями, посвященные разным животным: «Я свинья», «Я бегемот», «Я выхухоль» и так далее. Авторы у всех этих книг разные. Для директора издательства «Росмэн» Бориса Кузнецова «Я козел» стал первым опытом написания книги. Кузнецов утверждает, что сперва выбрал козла из жалости: мол, никто же не захочет о нем писать. Но в процессе сбора материала сильно поменял свое мнение о козлах — перестал их жалеть без нужды и научился ими восхищаться.
Конечно, «Я козел» — это в первую очередь детская книга. Но, к счастью, уровень оформления и иллюстраций детской литературы сегодня таков, что эта грань между «взрослым» и «детским» несколько размывается — пожалуй, рассматривать чудесные иллюстрации художников Александра Бронзова и Игоря Жеведя будет интересно как детям, так и их родителям. Не говоря уже о приведенных в ней фактах, которые известны далеко не каждому — такие факты могли бы выглядеть уместно как в детской книжке, так и в научно-популярной статье. Информация в книжке дается полезная и исчерпывающая — то, что она формально предназначена детям, предопределило только форму подачи, но не отбор фактов в сторону самых простых и легкомысленных. Ну, например, вряд ли же кто-то специально задумывался о том, сколько травы коза может съесть в день (девять килограмм) или о том, что козлы отлично слышат, что происходит по бокам от них, но почти не слышат звуки позади себя. Один из художников также приводит факт о том, что коза на 52% состоит из характера, но научного подтверждения этому факту почему-то не приводится.
Сборник «Парнас дыбом: про козлов, собак и Веверлеев» — забавный пример того, как образ козла используется не только в культуре как таковой, но и в литературе, а если конкретнее — в поэзии. Конечно, и здесь выбор был нелегким, ведь козел — в принципе излюбленный персонаж книг (фольклорных произведений, сказок, басен и так далее). Но к сказкам и басням мы все привыкли с детства, а «Парнас дыбом» — во всех отношениях оригинальное произведение. Это вышедший в 1925 году сборник пародий авторства Эстер Паперной, Александра Розенберга и Александра Финкеля, которые в стиле известных стихотворцев разных стран и веков воспроизвели три канонических детских стишка. Козел попал в эту историю потому, что одним из объектов пародии стала известная всем нам народная песенка «Жил-был у бабушки серенький козлик» (собака, соответственно, фигурирует в песенке «У попа была собака», а Веверлей — из стишка «Пошел купаться Веверлей»). Несмотря на кажущуюся легкомысленность и «ерундовость» всей этой затеи, «Парнас» довольно неожиданно стал важным культурным явлением: им восхитился Маяковский, его любили и читали, а в течение последующих ста лет он много раз переиздавался, продолжался и дополнялся — причем зачастую таким «подражательством» занимались и очень известные писатели и артисты.
Как вы наверняка заметили из предыдущих пунктов списка, существует не так уж много изданий, непосредственно и всецело посвященных козлам. А если таковые издания и есть — они чаще всего сфокусированы на какой-то одной козлиной ипостаси (или на чистой биологии, или на каком-то одном культурном аспекте) и не раскрывают козлиный вопрос во всем его объеме и полноте. Издание «Возмутитель спокойствия», выпущенное Музеем козла в Твери, в какой-то мере призвано восполнить этот пробел. Представленные в нем факты и рассказы о козлах отражают самые разные стороны его истории и характера. Важно, что они лишены тенденциозности и негативного флера. Для жителей Твери этот вопрос особенно животрепещущий: как уже упоминалось, козел является неофициальным символом города, а потому его жители знают о достоинствах животного больше, чем многие другие россияне. Историк Владимир Лавренов не раз говорил об этом в своих выступлениях и интервью. В частности, он отмечал, что прозвище «тверской козел», зародившееся еще в XIV веке, всегда имело сугубо положительный смысл — так называли человека упорного, мужественного, с сильным характером. Эти положительные коннотации сохранились до начала ХХ века, однако затем уступили место разнообразным негативным формам. В интервью одному из местных новостных изданий Лавренов говорит: «Для меня ярким примером „тверского козла“ является Афанасий Никитин. Ему дали денег, и он в XV веке отправился в Индию. Его дважды ограбили, и нормальный человек вернулся бы домой. Этот же пер до конца! „Тверской козел“ — выражение упрямства, упорства, мужской упертости. Я считаю, что по жизни лучше быть козлом, чем бараном».