5 книг о том, какие бывают шифры
Знакомство с искусством шифрования и дешифровки гораздо проще начать с художественной литературы, тем более что богатая литературная традиция оставила немало произведений, где разгадка шифра приводит к деньгам, тайному знанию, поимке убийцы, политическому перевороту и даже концу света.
Широкое использование криптографических (от др. -греч. κρυπτός «скрытый» + γράφω «пишу») и криптоаналитических (от др. -греч. κρυπτός «скрытый» + ἀνάλυσις «разделение») сюжетов в литературе началось в первой половине XIX века. В 1843 году «король ужасов» Эдгард Аллан По опубликовал рассказ «Золотой жук», вызвав настоящий всплеск интереса не только к криптографии, в то время почти мистической области знания, но и к людям, которые практикуют придумывание и разгадку шифров. Шифр простой замены, или моноалфавитный шифр, используемый пиратом Киддом для сокрытия координат спрятанного им клада, надолго занял место центрального сюжета в европейской прозе, а как минимум четыре произведения с подобным сюжетом вошли в золотой фонд мировой литературы. Одно из них — небольшой рассказ Артура Конан Дойла, где гениальный сыщик Шерлок Холмс разгадывает тайну «пляшущих человечков», конечно, с помощью пытливого ума, который вовремя подсказал герою, что все вежливые люди начинают свои шифрованные письма с обращения по имени к своему адресату.
Впрочем, вряд ли даже пытливый ум Шерлока Холмса мог бы поспорить с мощностью шифровальных машин, появившихся в первой половине XX века. Секретность, шпионаж, тайные заговоры, политические интриги — все это смещает внимание с романтичных героев-самоучек XIX века на целые организации и секретные подразделения периода Второй мировой войны, работающие одновременно и над взломом «венца творения» криптографической мысли и над его совершенствованием, чтобы его не взломал кто-то еще. Поэтому тяжеловесный жанр политического триллера, как в случае с «Энигмой» английского писателя Роберта Харриса, и научной фантастики («Криптономикон» Нила Стивенсона) преобладает в художественной литературе о шифрах во второй половине XX века.
Наиболее заметную попытку вернуть былой шарм старым добрым шифрам простой замены и книжным шифрам в начале XXI века предпринял Дэн Браун. Роман «Код да Винчи» и его последующая экранизация вызвали всплеск интереса не только к шифрам, но и к истории их происхождения, уходящей своими корнями в библейские тексты.
В мой обзор вошли популярные литературные сочинения, среди которых не самые очевидные произведения именитых авторов, где тщательно скрыто «шифровальное» начало.
Начнем с Жюль Верна, родоначальника приключенческой литературы и научной фантастики. Один из многих рассказов, вошедших в книжный цикл «необычных путешествий», «Жангада», вышедшая в 1881 году, все же отличается от большинства других новелл автора.
Во-первых, в ней нет и намека на фантастику. «Жангада» выглядит заурядным приключенческим романом с элементами криминального детектива, развернувшегося на берегах Амазонки. Во-вторых, при чтении «Жангады» совсем не создается впечатление, что это детская или юношеская литература, с которой чаще всего ассоциируется Жюль Верн. Наверное, в том числе и потому, что в этом романе автор прибегает к сложному на первый взгляд шифру, разгадка которого раскроет мотивы и имя истинного убийцы. Шифр из «Жангады» можно отнести к числу полиалфавитных; для расшифровки понадобится ключевое слово, а для осознания этого факта нужно сначала тщательно прочитать роман, не упуская из виду мелкие детали. Криптограмма, т. е. шифрованное письмо, будет гореть и тонуть, попадет в руки негодяя, но в конце концов спасет невинного человека, почти оказавшегося на виселице. Однако алгоритм шифрования, несмотря на все ожидания, так бы и не был до конца понят героями книги, если бы случайно раскрытое имя автора криптограммы не позволило выявить ключ. А уже ключ сделал возможным прочтение остального текста. Не самая простая детективная история, не так ли?
«Жангада» заслуженно открывает список книг для знакомства с шифрами еще и потому, что к разгадке шифра, описанного Жюль Верном, есть другой путь, о котором читатель может догадаться раньше главных героев и попробовать самостоятельно его раскрыть, не прибегая к методу, описанному автором.
Казалось бы, «пляшущих человечков», придуманных Конан Дойлом, знают многие, а как показала нашумевшая экранизация рассказов о Шерлоке Холмсе от BBC, их интерпретация еще долго будет собирать овации публики. Но не едиными «пляшущими человечками» может похвастаться сэр Артур Конан Дойл. Важный вклад в литературную традицию о шифрах внес его значительно менее известный рассказ «Долина страха» (иногда «Долина ужаса»). В нем Шерлок Холмс сталкивается с шифром более изощренным, хотя и более скучным — «книжным шифром Сковелла», состоящим только из цифр и редких букв. Упоминание офицера британской армии не случайно, ведь именно Джордж Сковелл взломал «великий шифр Наполеона», что способствовало поражению императора. Холмс, конечно, тоже взломал присланный ему шифр, но, увы, слишком поздно: жертву уже убили. А все потому, что «книжный шифр» дешифровать не так-то просто и уж куда сложнее, чем догадаться о значении столь любимых публикой «пляшущих человечков».
Главным ключом к прочтению книжного шифра является книга, а вот что это за книга, гениальный сыщик знать не может, да и перебор всех известных книг не даст результата. Шерлоку Холмсу снова помогло лишь его литературное происхождение, а вот читателю в понимании алгоритма «книжного шифра» помогут скорее размышления доктора Ватсона, которые раскрывают все преимущества и недостатки такого вида шифрования.
Опубликованная в 1948 году повесть о будущих комсомольцах, разыскивающих клад в отдаленном украинском городке, до сих пор входит к список лучших книг для детского чтения. Главный герой рассказа Миша Поляков и его товарищи отважно противостоят замыслившим недоброе морским офицерам, попутно раскрывая тайны загадочно погибших кораблей.
Захватывающие приключения не были бы столь привлекательными для многих поколений детей, если бы не шифр, с помощью которого автор повести намеренно усложнил сюжетную линию. Да не какой-нибудь шифр, а исконно русский шифр, использовавшийся в русских летописях и церковных книгах в XIV–XVI веках. Выбор шифра «мудрой литореи», выбитого на кортике морского офицера, в качестве сюжетообразующей канвы связан со стремлением автора напомнить о существовании шифров, основанных на кириллическом алфавите. Являясь по сути шифром простой замены, «мудрая литорея» предполагала все же не просто замену одних букв на другие, а замену букв на цифры, цифровые комбинации и буквенные сочетания.
«Кортик» Рыбакова не только красочно рассказывает о полузабытой «литорее» так, что хочется прочесть о ней что-нибудь еще, но и демонстрирует, что за показной простотой шифра может неожиданно скрываться надежность и стойкость. К людям это относится тоже.
В обзоре художественных книг о шифрах невозможно обойтись без прославленного итальянского ученого и писателя, ведь почти каждое его произведение рассказывает о шифрах, добавляя их к культурным кодам и литературным загадкам. Вторая книга Умберто Эко «Маятник Фуко» (1988) рассказывает еще и об отношении к шифрованию как к некоему магическому ритуалу, имеющему тем не менее вполне осязаемый эффект. Все повествование построено на вымышленном «плане» о тайном заговоре, который начинается сбываться, вовлекая читателя в череду мало понятных описаний оккультных сообществ и эзотерических практик. Шифр здесь — метафора всей той секретности и недоступности тайных сообществ и их заговоров, существование которые почти невозможно доказать, но еще сложнее опровергнуть.
Читатель не найдет в «Маятнике Фуко» какого-то конкретного шифра либо повествования о том, как его раскрыли. Зато здесь чуть ли не на каждой странице можно обнаружить бесчисленные шифровки, передаваемые членами ордена тамплиеров, масонов, павликиан и многих других крепко связанных с религией, алхимией и магией персонажей. А еще Умберто Эко отдает должное немецкому гуманисту и монаху Иоганну Тритемию, чьи труды «Стеганография» и «Полиграфия» внесли неоценимый вклад в развитие западноевропейской криптографии и позволили Блезу де Виженеру создать свой «неразгаданный шифр», а вместе с ним и всю криптографию, что была в ходу вплоть до XX века. Тем, кто предпочитает не дешифровывать шифры, а придумывать их, можно смело обращаться к «Маятнику Фуко».
Произведение китайского писателя кардинально отличается от подобных повествований его европейских и американских коллег. Главную роль здесь, пожалуй, сыграл ореол таинственности, присущий всему восточному вообще и китайскому в частности. А уж история специалиста-дешифровщика и подразделения, отвечающего за перехват радиосообщений и их дешифровку в Китае середины XX века, тем более не может остаться незамеченной.
Это не детективный сюжет о взломе «Энигмы» и не сатирическая заметка о дешифровке телефонограмм бравым солдатом Швейком из романа Ярослава Гашека, а скорее этюды о «внутренней кухне» одного из самых секретных подразделений одной из самых закрытых стран, позволяющие взглянуть на разведывательную деятельность, отмеченную ярким национальным колоритом. И хотя стиль книги порой хромает (возможно, дело в переводе), повествование все же позволяет проникнуться духом того времени. А еще — узнать о сильных и слабых сторонах американской и советской школ криптографии, вообразить советскую перебежчицу, придумавшую в США невзламываемый шифр, и серьезно поразмышлять над методами работы с перехваченными шифрами.