5 книг о том, как работает оккультное мышление (на примерах)
Оккультизм, как следует уже из самого названия, — совокупность идей, признающих существование в реальности скрытых сил (недоступных традиционному научному знанию) и скрытых смыслов. Долгое время и само оккультное знание оставалось достаточно скрытым — но в эпоху доступности информации с этим, кажется, проблем нет. И тем не менее многими образованными людьми оккультизм сейчас воспринимается как нечто анахроничное и маргинальное, по-своему трогательное в своей наивности.
Предлагаем вашему вниманию пять книг, которые могут изменить взгляд на оккультное мышление. Ознакомившись с ними, вы можете увидеть его как глубокое, многогранное, а главное — непрерывно развивающееся явление культуры. Более того, вы, быть может, сможете даже прочувствовать его изнутри.
Есть множество академических исследований и энциклопедических изложений оккультных систем (например, в книгах Мэнли Холла, Израэля Регарди, Лона Майло Дюккета или Фрэнсиса Кинга) — но обычно они отличаются некоторой отстраненностью, скорее излагая факты и идеи, чем передавая живую динамику такого ума. Мы же попробуем другой подход: предложим вашему вниманию книги, демонстрирующие оккультное мышление в работе, — но постараемся сделать это путешествие интересным, неожиданным и разнообразным.
Начнем с классики. Одна из главных книг революционера западной магии, один из лучших образцов оккультного мышления в его наиболее концентрированном виде.
Книга состоит из 93 глав, каждая примерно с одну страницу. Среди них есть притчи в духе дзенских коанов, стихотворения разной степени шуточности, философские рассуждения, логические парадоксы, анекдоты, каламбуры, литературные игры, цитаты и реминисценции, описания магических ритуалов и черт знает что еще. Некоторые состоят из одного только слова, имени, а то и вовсе знаков пунктуации.
И это мозаичное наполнение все время то ли лжет, то ли передает скрытые послания, отражаясь, противореча и подтверждая само себя. Любое слово может иметь скрытое каббалистическое значение. Или казаться его имеющим, а на поверку отсылать к похабному жаргону (знаменитый Kefaln 69) — а там и третье, и четвертое дно, и пока терпения хватит.
Даже дата создания книги остается под вопросом — и некоторые исследователи считают, что Кроули намеренно солгал и здесь, проявив свое характерное и довольно изуверское чувство юмора. Это уж не говоря о постоянных «выходах на метауровень», начиная с комментария на титульнике: «В выходных данных не содержится никаких шуток и скрытых смыслов». В 1921 году автор снабдил свое творение подробными комментариями — надо ли говорить, что легче от этого не стало.
По словам Кроули, «Книга Лжей» «рекомендована даже новичкам, поскольку в высшей степени заставляет думать» — и, надо сказать, «входной порог» тут весьма высокий. Но если проявить должное упорство, то с какого-то момента блуждание по этому лабиринту начинает напоминать не то изощренный конспирологический триллер, где за легендой любого агента скрывается еще одна, а за слоем дезинформации — еще парочка ловушек, не то упражнение в симуляции бредовых расстройств. Есть, впрочем, обоснованное предположение, что в качестве практики овладения оккультными состояниями ума эта книга и была написана.
Во всяком случае, «Книга Лжей», подзаголовок которой звучит не иначе как «ОБРЫВЫ: заблуждения или искажения единой мысли Брата Perdurabo, каковая и сама по себе неверна», вполне может считаться и одним из первых (если не первым) в истории литературы полноценным постмодернистским произведением. Или притворяющимся таковым.
Знаменитый поэт, литературовед, алхимик, философ и Адмирал Южинского кружка — ускользающий, впрочем, от любых определений — Евгений Всеволодович Головин предпочитал печатному слову живое, поэтому данная книга представляет собой записи его лекций, дополненные эссе и интервью. И тем не менее это цельное произведение и тоже концентрат, или, лучше сказать, квинтэссенция оккультного мировосприятия. Но по отношению к «Книге Лжей» это противоположность едва ли не во всем — быть может, и их авторы были своеобразными антиподами.
Здесь нет никакого входного барьера — книгу может открыть любой, но далеко не любой сможет от нее оторваться, а у иных будет желание читать и перечитывать ее по кругу. Вместо изощренных кроулианских экспериментов над читателем Головин погружает нас в мир интуитивного, романтического, живого миропонимания. Он ведет рассказ об алхимии, герметической традиции, романтической литературе, Эдгаре По, проклятых поэтах, черной фантастике, язычестве, Дионисе — и тебя сразу уносит этот пьяный корабль, как завораживают в детстве истории о приключениях и свободе.
Головин — эрудит, легко оперирующий огромными пластами европейской культуры и умеющий видеть в ней тайное, сакральное — оккультное. Он оригинальный мыслитель — одно только его известное сопоставление современной науки с черной магией достойно глубокого обдумывания.
Он и совершеннейший аутсайдер: человек, не восстающий против современного мира, а просто живущий перпендикулярно ему, ориентированный на Иное. Оккультное мировосприятие для него — то, что можно было бы назвать «гностическим романтизмом», вот только это отдает неким трагизмом и обреченностью, а жизнь и мысль Евгения Головина — это непрерывная текучесть, игра, дионисийское опьянение.
Конечно, он и лихой фантазер, а некоторые его идеи трудно воспринять иначе чем эпатаж. Но даже если он придумал себе всю эту мистическую Европу — охотно веришь, что в те самые эпохи те самые люди именно так чувствовали и мыслили мир. Веришь, по крайней мере, пока не кончится это приключение. Потом, конечно, можно и протрезветь, но, как я уже говорил, порой хочется просто начать все сначала.
Компиляция эссе, писем, манифестов, мистификаций, прокламаций, отчетов о проделанной работе, примечаний к альбомам и прочих документов оккультурной деятельности людей, собравшихся вокруг Дженезиса Пи-Орриджа — неутомимого трансформатора реальности, прожившего 70 лет и успевшего примерить такое множество ролей, что поверить в это решительно невозможно. Но нужно, хоть и осторожно.
Ритуалы (анти)секты TOPY, название которой обычно переводят на русский как «Храм душевной (или психической) юности» и фасадом которой была знаменитая группа Пи-Орриджа Psychic TV. Размышления о магических практиках Остина Спейра, Уильяма Берроуза и Брайона Гайсина. Пособие по сексуальной магии и оккультному применению телевизора, коллажа и магнитофона. Рейв, психодрама, садомазохизм, перформанс. Киберкультура, алхимия, семантика с нейрологией, практическое исследование тоталитарных сект и прочие методы изменения, расширения и порабощения сознания — в ход идет все, что поможет «закоротить Контроль».
При всей противоречивости фигуры Пи-Орриджа, чего у него не отнять — это умения работать с языком. Пишет ли он пугающие техногностические «Дневники Антона Крейцера» или боевые манифесты своего «фронта полного и окончательного освобождения» — читаются они как священные тексты и обладают гипнотической убедительностью. А уж в способности сочинять хлесткие лозунги-мантры с ним и вовсе мало кто мог сравниться.
Здесь, впрочем, и главная проблема: адекватному переводу с трудом поддаются (если это вообще возможно) не только знаменитые игры с орфографией и аббревиацией, но и даже фигурирующее в названии книги слово Psychick. В связи с этим на русском языке книга существует пока только в виде, скажем так, почти полного, но весьма неточного пересказа и в виде переводов нескольких отдельных глав.
Тем не менее ознакомиться с ней стоит хотя бы для того, чтобы оценить влияние всей этой милой компании (предводитель которой покинул наш мир в начале текущего года) не только на современный оккультизм, но и на культурный ландшафт вообще.
Единственная книга в нашей подборке, представляющая взгляд «снаружи», взгляд исследователя и публициста — но довольно неожиданный. Это исследование оккультно-магических дискурсов в эпоху торжества науки и развитых технологий. Если кому-то кажется, что в наши дни оккультизм и магия безнадежно устарели, становясь уделом ретроградов, то Дэвис берется опровергнуть это, демонстрируя нам изумительную панораму техногнозиса.
Миф, магия и оккультное мышление не просто никуда не делись — они остаются движущей силой технологической культуры, а та стала их новым воплощением. Технология — это трикстер, утверждает Дэвис и уделяет большое внимание фигурам Гермеса-Меркурия и Прометея. А отношение к технологии многих ее энтузиастов вполне гностическое — взять тех же экстропианцев и трансгуманистов.
Тут вам и история электромагнетизма с Теслой и «флюидами», и Гурджиев, и Винер с Шенноном. Неизбежные Тимоти Лири, Филип Дик, Маклюэн, сайентология Хаббарда и киберпанк. Квантовая теория, генетика, искусственный интеллект, НЛО, мифопоэтика компьютерных игр, кибернетическая эсхатология... В наличии масса замечательных историй: к примеру, язык разметки виртуального пространства VRML, который сейчас используется для моделирования в системах вроде SimuLink, изначально разрабатывался ребятами, имевшими в виду его возможные каббалистические и магические приложения.
Среди достоинств отметим язык, которым книга написана, — в меру «замороченный», в меру веселый, — и не менее лихой перевод с комментариями.
Неожиданное произведение в подборке (кто-то скажет — неуместное), поскольку это, вообще говоря, художественный роман. Тем не менее в знаменитой уилсоновской «трилогии в пяти частях и десяти трипах» содержится огромное количество информации по нашей теме.
Обычно «Иллюминатус!» называют сатирической книгой о конспирологии — но это крайне узкая трактовка (примерно как считать Виктора Пелевина просто сатириком, стебущим российскую действительность и наркоманов с депутатами). Хотя у оккультного мышления с конспирологическим очень много общего — и в базовом допущении о наличии скрытых, но мощных сил и смыслов, и в характерном для адептов того и другого modus operandi, часто, как мы уже говорили, граничащим с психиатрией.
Перед нами умопомрачительная одиссея с точки зрения разных героев в преддверии конца света. И все это на фоне альтернативной Америки 70-х, реальность которой творится противоборствующими оккультными группировками. В романе найдется почти все, чем интересны предыдущие книги подборки. Изощренные постмодернистские игры с читателем, скрытый символизм и разъяснения оккультных систем Таро и Каббалы. Захватывающие приключения (продраться через первый том может быть трудновато, но упорный читатель будет вознагражден) и неожиданные магические технологии. Размышления о контроле сознания и свободе и провокационный социологический и психологический анализ.
Влияние этой книги и творчества Уилсона вообще на современную оккультуру (а также киберкультуру, психоделическую культуру и так далее) трудно переоценить. Та же популярная магия Хаоса обязана своим появлением Уилсону и «Иллюминатусу» едва ли не больше, чем, например, Спейру и Муркоку.
А главное — в этой книге много характерного уилсоновского юмора, и автор постоянно напоминает читателю, что не стоит принимать все это ни слишком всерьез, ни слишком в шутку.
Возможным недостатком, впрочем, может оказаться как раз чудовищная плотность информации и своеобразная манера повествования. В качестве альтернативы можно предложить другие книги Уилсона. Например, «Маски иллюминатов» — оккультный детектив, одним из главных героев которого выступает Алистер Кроули. Или автобиографический «Космический триггер», где Уилсон рассказывает, как сам экспериментировал с оккультным мировосприятием и как смог извлечь из этого много пользы, все же не сойдя при этом с ума.