5 книг о том, что такое запрещенная в России организация Талибан и как понять, что же и почему происходит сейчас в Афганистане
Когда в тумане гражданской войны в Афганистане начала 1990-х из политического хаоса вдруг возникло небольшое по численности движение радикально настроенных исламистов, никто сперва не придал этому значения. Однако к началу нового столетия талибы контролировали ¾ территории страны и успешно выстраивали внешнеполитические и экономические связи, несмотря на почти тотальную блокаду международного сообщества. Когда после событий 11 сентября на горную страну в сердце Евразии обрушилась мощь военной машины НАТО и их союзников, все готовы были поставить крест на непонятной организации, состоящей из бородатых мужчин с автоматами Калашникова китайской сборки. Однако, как оказалось, последние двадцать лет талибы успешно выживали в полуподпольном состоянии, контролировали громадные сельские районы вне досягаемости американских военных баз и даже отвоевали на время соседнюю провинцию Пакистана у тамошнего центрального правительства. Сейчас, когда Талибан за считаные дни захватил буквально всю страну после ухода американского контингента и международных организаций, становится очевидно, что их история только начинается.
И эта история может многому нас научить. Во-первых, тому, что толпа крестьян в шлепанцах с автоматами наперевес может победить сильнейшую армию мира. Во-вторых, что такая победа невозможна на самом деле без стечения множества обстоятельств, без интересов множества политических игроков и международного бизнеса — как вполне легального (нефтяные и горнодобывающие компании), так и противозаконного (наркотрафик, торговля людьми и контрабанда). В-третьих, что самые живучие организации — сетевые. Формально, конечно, Талибан подчиняется единому руководству, но на деле он является разрозненной сетью ячеек, которые нередко конфликтуют друг с другом. Так, афганские талибы и их пакистанские коллеги не сходятся по фундаментальному вопросу: первые хотят контролировать территорию современного Афганистана, а вторые — бороться за единый Пуштунистан (пуштуны, составляющие ядро движения, являются доминирующим этносом Афганистана, но в Пакистане их исторически живет даже больше, чем в самой стране). Боевая организация клана Хаккани, самая боеспособная часть Талибана, была создана намного раньше и присоединилась к Талибану в качестве автономного союзника... Уже запутались, правда?
Ухватить, что же сейчас творится в Афганистане, действительно сложно, потому что это плохо подпадает под привычные логические схемы и формулировки. Все постоянно со всеми воюют, а потом вдруг становятся друзьями, объединяясь против третьего противника. Довольно сложная задача — просто разобраться, кто есть кто, откуда взялся и каких целей добивается. Во время советского вторжения война шла за власть и экономику, и впоследствии Россия легко согласилась на поддержку бывшего кровного врага Ахмад Шаха Масуда. Нынешняя ситуация страшна тем, что Афганистан воюет за идеологию; в бою встречаются люди с принципиально разными взглядами, у которых попросту нет общего языка.
С чего все начиналось? Если опустить британские неудачные попытки колонизации и знаменитую Большую Игру, то с демократических реформ. В 1970-е в Афганистане к власти пришли демократически настроенные силы, которые пытались модернизировать страну и нашли себе союзника в лице СССР. Когда модернизация стала буксовать, столкнувшись с вооруженной оппозицией, СССР сделал, возможно, самую большую ошибку в своей истории, отправив в Афган «ограниченный контингент» военных. Десяток лет шла гражданская война между афганским правительством и разрозненными отрядами оппозиционеров, в которой советское правительство поддерживало афганскую армию и было ядром правительственных сил. Повстанцы называли себя моджахедами, борцами за веру. Это было обычное народно-освободительное движение против колониальной власти, только с налетом исламизма. Получив грандиозный шанс повалить советского колосса, в игру вмешались американцы: они начали поставлять в Афганистан оружие и обучать бойцов в лагерях беженцев на территории Пакистана.
Когда СССР ушел из Афганистана, политический вакуум заполнили вчерашние борцы за независимость. Не имея возможности договориться, они обратили жизнь страны в войну всех против всех с использованием колоссальных запасов американского вооружения; люди буквально не могли пройти из деревни в деревню, не подвергаясь смертельной опасности. Из хаоса, который длился 3-4 года вдруг возникла некая сила: Талибан. Его представители — это в основном пуштуны, то есть преобладающий (40–50%) афганский этнос, для внешнего наблюдателя — гордые горцы с кинжалами, «калашниковыми» и сложными представлениями о чести. Первоначально отряды состояли из подростков, хлебнувших войны против советских войск и жизни в изгнании. Они жили, как волчата, в лагерях для беженцев, в отрыве от традиционной культуры, но под влиянием радикальных проповедников. Отсюда, кстати, и название: слово «талиб» (и персидское множественное число «талибан») означает попросту «студент», студент религиозной школы. Их учили местные муллы и вербовала пакистанская разведка для борьбы с СССР. Проведя годы в этой своеобразной атмосфере, они вернулись домой в Афганистан, объединились вокруг муллы Омара и начали свое священное дело. Переговорщики талибов просто приходили к очередному лидеру моджахедов и говорили: «Либо ты с нами, либо мы сотрем тебя в порошок». Поначалу, когда они только появились на юге страны, в Кандагаре, население приветствовало их, многие моджахеды устанавливали с ними союзнические отношения. Все настолько устали от войны, что радовались этой обманчивой стабильности.
Есть множество свидетельств тому, что талибов поддерживала и формировала пакистанская разведка. При этом все идеи Талибана легко перекинулись через границу, в Пакистан, где возникло свое движение «Техрик-е Талибан Пакистан», которое впоследствии стало громадной головной болью местного центрального правительства и источником регулярных кровавых терактов против всех не устраивающих их религиозных общин: шиитов, суфиев, христиан, индуистов. Связь между движениями очевидна. Когда американцы вышибли талибов из Афганистана, они, естественно, ушли в Пакистан и на 10 лет захватили целую провинцию. В книге «Я — Малала», автобиографии пакистанской активистки Малалы Юсуфзай, лауреатки Нобелевской премии мира, события начинают разворачиваться именно в Пакистане под владычеством талибов.
Распространенный вопрос: чем Талибан принципиально отличается от ИГИЛ (напоминаем, что организация запрещена в России)? У них совершенно разные цели. Хотя талибы придерживаются исламистской фундаменталистской идеологии, они в основном представляют собой пуштунское национальное движение, добиваются установления пуштунской власти на территории Афганистана и не хотят выходить за пределы своего ареала обитания. Именно поэтому, когда они приходят к власти, другие народы Афганистана — таджики, узбеки, хазарейцы, — оказываются их естественными противниками. При этом Талибан никого не вербует, его отряды состоят из крестьян, которым выдали автомат и позвали на неделю в «горячий отпуск». А вот исламистские идеи ИГИЛ носят принципиально глобальный, вненациональный характер.
В этой подборке я постарался выбрать максимально разные точки зрения на Талибан и представить разные подходы к его рассмотрению. Главным принципом выборки являлась инклюзивность: чем разнообразнее спикеры, тем объемнее картина.
Это монография уважаемых специалистов, в которой чувствуется дух советской школы востоковедения. При этом прежде, чем перейти к основному изложению, авторы в антропологическом ключе и даже не без элементов постколониального подхода предлагают читателю порассуждать, например, о том, что такое современное государство. Ну а основное изложение дает исчерпывающую картину того, что происходило в регионе с момента ухода оттуда советских войск: что когда было, в какой момент произошло, кто и с кем заключал союзы, какие сражения повлияли на ход развития событий. Книга пестрит фактами, точными цифрами и подробными описаниями тех или иных событий.
Очевидные плюсы: издание представляет отличнейшее подспорье для начинающих и маститых специалистов. Минусы, как водится, являются следствиями плюсов: информация изложена сухим языком, и у человека, не привыкшего к академизмам, может вызвать зевоту.
На эту книгу пакистанского расследователя Белокриницкий и Сикоев постоянно ссылаются. Книга переведена на русский, но лучше, как мне кажется, читать ее в оригинале.
Образцово-показательное журналистское расследование вышло в 2000 году, то есть еще до терактов 11 сентября, когда Талибан пребывал во всей полноте своего владычества. Пакистанский журналист Рашид проследил всю историю появления могущественной организации. Для этого он опросил множество информантов, которые прошли через лагеря пуштунских беженцев, и составил очень живой рассказ о том, что происходило в этих лагерях, как шла вербовка и осуществлялись поставки американского вооружения, как талибы брали власть. Кроме того, автор углубленно рассматривает отношения международных корпораций и их борьбу за территорию Афганистана.
На страницах книги разворачиваются изящные ходы поистине макиавеллевской политики полуграмотных бородатых мужчин. Вот характерный пример: накануне американского вторжения они пообещали всему миру бороться с производством наркотиков на территории Афганистана, чтобы заработать политические очки и международное признание. И действительно, за последний год на территориях, подконтрольных талибам, ничего произведено не было. Правда, как показывали исследования, на складах у талибов лежало столько опия-сырца, что, если бы они продолжили его производить и продавать, они бы просто обвалили рынок и ничего не заработали. Другой пример: в какой-то момент исламские фундаменталисты вышли на переговоры с международными нефтяными корпорациями, и некоторые из них соблазнились довольно абсурдной идеей построить нефтепровод из Туркменистана в Индию через Афганистан. Так талибы получили серьезное лобби в лице транснационального бизнеса.
Сам Ахмед Рашид человек с интересным бэкграундом. В какой-то момент в Пакистане, в дни правления очередной хунты под руководством генерала Зия-уль-Хака, он натурально пытался, будучи студентом колледжа, построить подпольную вооруженную организацию для борьбы с генералом. Кары он избежал чудом, а некоторый боевой опыт позволяет ему говорить с афганцами на языке равных.
Третья книга еще интереснее, потому что написана одним из высокопоставленных членов самого Талибана, муллой Абдуллой Саламом Заифой, — изначально на пушту, и лишь потом журналисты перевели ее на английский. Еще 10 лет назад он был практически отошедшим от дел, но уважаемым в Афганистане старейшиной, чье слово имело вес в спорах разных сторон. В книге он описывает свою юность: как в молодые годы стал моджахедом, воевал с советскими войсками, а потом познакомился с муллой Омаром, главой Талибана. О встречах с руководителем мулла Заиф рассказывает с подлинным трепетом.
Умудрившись получить некоторое образование в лагере беженцев и будучи даровитым от природы человеком, мулла Заиф занял высокие посты, когда талибы пришли к власти. Сначала он отвечал за Министерство инфраструктуры и за горнодобычу, а потом был послом в Пакистане. В 90-е, при первой власти талибов, посольство в Пакистане не было рядовым дипломатическим представительством — оно обеспечивало единственный официальный канал связи Талибана с внешним миром, ведь больше никто (кроме независимой Ичкерии) их правительство признавать не соглашался. Дипломаты всего мира, когда им надо было переговорить с Талибаном, ехали именно в Исламабад на встречу с автором этих мемуаров.
После 2001 года, во время американского вторжения, муллу Заифа схватила пакистанская разведка, и несколько лет он провел в застенках Гуантанамо. Читая об условиях содержания в этой тюрьме, начинаешь живо сочувствовать автору.
Книга интересна взглядом инсайдера, как свидетельство с той стороны. Талибан для нас — это экзистенциальное зло, а текст рисует живых людей со своими несколько странными интересами, чаяниями, логикой, к которой их привела жизнь. Естественно, надо понимать, что эти мемуары писались с расчетом на западную публику, потому-то автор так напирает на условия содержания в Гуантанамо и крайне стыдливо повествует о том, какие порядки талибы наводили в Афганистане. Например, мулла пишет о том, как они наладили дороги, нашли топливо для грузовиков, а еще (ах да, точно!) запретили женщинам работать.
Четвертая книга относится к традиционным журналистским расследованиям. Автор описывает конкретные спецоперации ЦРУ: как агенты возили деньги и оружие, как договаривались, как ловили Бен Ладена, как совершали ошибки, как проглядели появление талибов и угрозу с их стороны.
Это интересно читать: перед нами американский взгляд на происходящее, а американцы — одна из основных сторон в конфликте. Но у читателя постоянно возникает вопрос: насколько обоснованно то, о чем говорит автор? Колл ударяется в поэзию, пространно описывая пустынные пейзажи Афганистана, или воспроизводит длинные диалоги, которых не мог слышать, никак не оговаривая, выдумал ли он их или знаком с магнитофонными записями.
Книга оставляет неоднозначное впечатление, но ее стоит почитать, чтобы понять, насколько политическую борьбу форматируют подковерные игры конкурирующих разведслужб, а еще больше — популярные представления об этих играх.
Пятый номер в нашей подборке максимально выделяется по духу и содержанию. Это довольно известное произведение о девочке, у которой при талибах все мужчины в семье либо оказались в тюрьме, либо погибли, и она была вынуждена, переодевшись мальчиком, добывать пропитание родным. Здесь представлен женский взгляд на происходящее в обществе, где женщины всегда предстают исключительно объектами, а не субъектами политического действия.
The Breadwinner не ограничивается прозаическим жанром, это целая вселенная со множеством спинофов, полнометражным мультфильмом, аудиокнигой и т. д. Для достижения максимального эффекта я рекомендую ознакомиться с версией в формате комикса.
Кроме основного посыла произведения, важен еще один аспект. История The Breadwinner основана на реальных событиях, написана канадским автором и сильно повлияла на формирование взгляда западной общественности на то, что творится в Афганистане и как там нарушаются права человека. Поэтому ее можно рассматривать не только как свидетельство, но и как фактор, повлиявший на западное восприятие реалий загадочной восточной страны.