5 книг о том, что такое Коран
Интерес европейцев к Корану существует давно — с эпохи Крестовых походов. До возникновения современной европейской науки этот интерес носил преимущественно миссионерский характер. В XIX веке начинают активно развиваться историко-филологические исследования, которые к концу столетия вышли за пределы европейского наследия и дошли до восточных текстов. Соответственно, Коран, как и Библия, стал объектом критического историко-филологического исследования, цель которого заключалась в том, чтобы отделить религиозную составляющую и посмотреть на текст как на памятник своей эпохи, в связи с культурными процессами в Аравии того времени. Таким образом, на первые европейские работы по научной коранистике были перенесены методы исследования текста, которые были разработаны в критической библеистике. А она, в свою очередь, уходит корнями в протестантскую рациональную теологию. Востоковедческая традиция исследования Корана движется в этом русле до наших дней. Она хорошо представлена в Европе, Израиле, у нас, в меньшей степени в США. Это достаточно закрытая специализированная сфера, требующая многообразных познаний в языках и историческом материале. Работы в этой традиции адресованы в меньшей степени широкому читателю, а в большей степени — коллегам-специалистам и специалистам в смежных областях.
Помимо историко-филологический линии исследований существует традиция изучения Корана в целях и интересах понимания мусульманами своей религии. С момента ниспослания, как говорят об этом мусульмане, Коран нуждался в комментарии и объяснении непонятных мест. Эта многовековая традиция также имеет свою историческую динамику: она развивалась, изменялась, реагировала на вызовы времени, места и обстоятельств. Обе исследовательских линии сходятся в своем предмете — тексте Корана, но расходятся в методе, поскольку для мусульманской экзегетики, естественно, вопрос деконструкции коранического текста не стоит, потому что он воспринимается как неприкосновенная и богооткровенная данность, которую нельзя оспорить и проблематизировать. Однако проблематизация уходит в комментарии, которые позволяют прочесть неизменный текст по-разному, а в некоторых случаях прямо противоположным образом. В этом отношении для тех, кто занимается Кораном как памятником ислама, сохраняющем свое неуменьшающееся значение по сей день, комментаторская традиция принципиально важна.
Важно не только то, что представляет собой Коран как текст, но и то, как он понимается — не в VII веке, а сегодня, в рамках глобального мира. Мусульманский мир уже больше не ограничен Востоком, он везде, всюду есть исламский дискурс, представленный носителями этого мировоззрения. Как бы мы ни конструировали границы Востока, он уже не пассивный объект изучения — он сам себя изучает и формулирует о себе нечто, в том числе с религиозной точки зрения.
Перед тем, как перейти к книгам, скажу пару слов о переводе Корана. На русском языке самым известным остается перевод Игнатия Юлиановича Крачковского (1883—1951). С ним есть одна глобальная проблема, которую преодолеть невозможно: переводчик умер, не закончив свой труд. Этот перевод носит предварительный, черновой характер и опубликован как архивный материал. То, что перевод Крачковского приобрел такое влияние и авторитет в России, связано с тем, что он долгое время оставался единственным. Были дореволюционные переводы, но до 1990-х годов никаких альтернативных версий не появлялось.
Перевод Крачковского очень дословный, местами приближается к подстрочнику. Это не просто затрудняет понимание читателя, не владеющего языком оригинала, но и часто просто затемняет или искажает смысл. Такой филологический перевод полезен для специалистов, но для широкого читателя он даже вреден, поскольку дает превратное представление и о содержании памятника, и о его характере как текста. Одной из методологических установок Крачковского был как раз отказ от опоры на комментаторскую традицию, продиктованный стремлением реконструировать понимания Корана арабами VII века (хотя из примечаний к переводу очевидно, что сам Крачковский комментарии вполне использовал). Эта установка препятствует пониманию того, как Коран воспринимается в мусульманской культуре.
Начиная с 90-х годов стала появляться масса альтернативных переводов, написанных с разных позиций. Широкому читателю я бы рекомендовал смотреть разные варианты (я предложу ниже один из них) и учитывать самые распространенные комментарии. Тогда может сложиться общая картина возможных вариантов понимания этого священного текста, из которых самый важный — это то, как Коран понимается сейчас.
Для этого обзора я выбрал научные книги, которые доступны без специальной подготовки. Первые три книги — своеобразные введения в тему, а четвертая и пятая связаны с комментаторской традицией.
Работа Михаила Борисовича Пиотровского более известна в издании 1991 года под названием «Коранические сказания». Ее переиздали в 2005-м с богатыми иллюстрациями. Это замечательное историко-культурологическое введение в Коран и его мир — и в содержание текста, и в обстоятельства его появления, и в культурный контекст, в котором он существует. Я бы рекомендовал эту книгу безоговорочно для всех, кто начинает знакомство с историей Корана, вне зависимости от того, какое у него образование, специализация и цели.
Если Пиотровский пишет именно об аравийском мире Корана в эпоху его ниспослания, то Резван в своей книге берет гораздо более широкий контекст. Он пишет не только об Аравии времен Мухаммада, но и рассматривает в разных аспектах, как Коран воспринимался и интерпретировался, какие дискуссии вокруг него шли уже после пророка Мухаммада — вплоть до наших дней. Книга написана хорошим доступным русским языком и оснащена подробным научным аппаратом с большим количеством ссылок, указателей, приложений, поэтому она вполне полезна и специалисту в качестве обзорного введения в Коран на русском языке. То есть такого рода работы на основных западных языках — немецком, английском и французском — были написаны еще в первой половине XX века, а на русском подобный труд появился только в 2001 году.
Исследование английского востоковеда Ричарда Белла, доработанное его учеником, крупнейшим британским арабистом середины XX века Уильямом Монтгомери Уоттом. Это одно из главных введений в Коран, которые существуют на западных языках: это и обзор исторической ситуации, и обзор контекста, в котором возник этот текст, а также размышления о рецепции коранического текста в мусульманской традиции и европейской науки. Структурно и по логике это примерно то же самое, что и Резван, только работа Уотта отражает ситуацию середины XX века, а работа Резвана — более близкое к нам время.
Сборник самых авторитетных в мусульманской традиции комментариев, подобранных к каждому отдельному кораническому стиху — аяту. Эта книга не охватывает весь Коран, но лишь его тридцатую часть. Однако даже в том объеме, который есть, эта работа дает сравнительную перспективу, дает возможность сравнить подходы нескольких ключевых средневековых мусульманских комментаторов, формирующих классическую экзегезу к кораническому тексту. Можно посмотреть, в чем они совпадают, в чем различаются. Это исследование для тех, кто не просто интересуется, а уже работает с текстом.
Среди комментариев, переходящих в перевод, или, наоборот, комментированных переводов, превращающихся в авторское толкование, я бы рекомендовал труд московского имама Шамиля Аляутдинова. Этот перевод доступен в разных форматах в сети. Он интересен тем, что это взгляд современного мусульманского деятеля, который получил классическое исламское образование в Египте в аль-Азхаре, но действует в современной России. Он представляет позицию диалога со стороны мусульманской общины, попытку объяснить то, как современные мусульмане могут понимать Коран в современном мире с учетом богословской традиции.
В мусульманской религиозной науке о Коране рано сложилось представление, что божественное происхождение Корана доказывается неподражаемостью его языка. Поэтому воспроизведение его даже на арабском языке, не говоря уже о других языках, — это вещь заведомо невозможная. Поэтому мусульманские переводы Корана никогда не приравнивались по своему статусу к оригинальному тексту, а имели статус одного из видов толкований. До сих пор это подчеркивается в формулировках: когда издается какой-либо мусульманский перевод Корана на любой язык — такой перевод называется «переводом смыслов». То есть это перевод смыслов, которые увидел и смог раскрыть переводчик, а сколько там еще осталось непереведенного и нераскрытого — это известно только Аллаху.
Тексты и сама структура построения этой работы непросты для восприятия, тем не менее, она интересна и полезна, пользуется успехом среди мусульман. Я думаю, было бы неплохо, если бы это стало известно несколько шире, потому что взгляд самих мусульман на свою священную книгу тоже важно учитывать.