Дебора Фельдман. Неортодоксальная. Скандальное отречение от моих хасидских корней. М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2020. Перевод с английского Дины Ключаревой
Наверное, каждый активный пользователь социальных сетей когда-нибудь натыкался на мотивирующие картинки, восхваляющие, скажем, положение девушки в традиционной исламской семье, нехитрый месседж которых сводится к тому, что хиджаб — это красиво, а настоящее (читай — единственное) предназначение женщины — быть хранительницей домашнего очага. В принципе, в том, что подобные картинки часто репостят девушки-немусульманки, живущие совершенно светской жизнью, нет ничего удивительного, ведь еще Плотин заметил: одним из сильнейших эстетических переживаний может быть созерцание чужой добродетели. В наше время римский философ наверняка задумался бы также о том, что эта самая добродетель порой оказывается искусственным социальным конструктом, проявлением внешней воли, исполнение которой скорее навязывается людям вопреки их собственным желаниям.
Ничто не может омрачить радость умиления, которую мы испытываем, наблюдая со стороны за благочестивой жизнью религиозных общин. Ибо, как правило, некому сообщить нам о том, что скрывается за фасадом сообществ, целиком посвятивших жизнь Богу (или, допустим, Будде). Дебора Фельдман стала одним из таких редких свидетелей, нарушивших запрет на молчание. В книге «Неортодоксальная», впервые вышедшей в 2012 году, она поведала миру о своем опыте жизни в самой суровой из хасидских общин, обосновавшейся в бруклинском районе Вильямсбурге. Мемуары совсем молодой на тот момент писательницы ожидаемо собрали восторженные отзывы в либеральной прессе и не менее ожидаемо навлекли на нее гнев еврейских ультраортодоксов, начавших в интернете публикацию разоблачений, плавно переходящих в травлю, от которой писательница в итоге бежала в Германию (довольно печальная ирония судьбы). Самым безобидным определением, который дали дебюту Фельдман ее критики из ортодоксальной среды, было «научно-фантастический триллер».
Разумеется, мы никак не можем подтвердить или опровергнуть достоверность шокирующей истории, изложенной Фельдман. Но так ли это и важно? Ведь описанные Деборой события совершенно типические — о схожих случаях социального насилия мы вновь и вновь читаем в СМИ (или имеем несчастье наблюдать их собственными глазами). «Неортодоксальная» — это нечто большее, чем срыв покровов с отдельно взятого сообщества. Книга Фельдман — это на самом деле история вовсе не уникального, но универсального опыта, лишь крайне обостренного экстремальными внешними условиями.
Но для начала разберемся с тем, что же это за внешние условия, которые на первый взгляд могут показаться не более чем любопытной экзотикой.
Современный хасидизм стал реакцией части еврейского сообщества на трагедию холокоста. После войны некоторые авторитетные раввины начали проповедовать, что Шоа была наказанием их народу за недостаточное почитание Господа. Вильямсбургские хасиды, среди которых выросла Фельдман, — главные радикалы среди радикалов, не находящие понимания даже у других ортодоксов. В их общине запрещены любые развлечения, кроме танцев на свадьбу или Пурим, поп-музыку Дебора впервые услышала, по ее словам, в 13 лет, тогда же в ужасе посмотрела свой первый фильм (телевидение у хасидов также под запретом, не говоря уже о походах в кинотеатр). Выйдя замуж, хасидки сбривают волосы и начинают носить шейтель — ритуальный парик, придающий его носительницам крайне специфический внешний вид. Государству Израиль североамериканские хасиды отказывают в праве на существование, время от времени проводя в Пурим зрелищные демонстрации со сжиганием бело-синего флага с могендовидом. Делают они это не столько по политическими мотивам, как можно было бы подумать, сколько, опять же, по соображениям сугубо религиозным — идея светского еврейского государства кажется им омерзительной.
Духовные лидеры хасидов глубоко убеждены в необходимости как можно решительнее исполнять завет «плодитесь и размножайтесь». Любые сексуальные практики, не приводящие к зачатию ребенка, считаются тяжелейшим грехом, а женщины в этом обществе начинают рожать очень рано и не перестают производить потомство до самой менопаузы.
Фото: © Netflix
О том, насколько изолирована хасидская община Нью-Йорка, красноречиво свидетельствует сцена, в которой обитатели Вильямсбурга 11 сентября 2001 года только в два часа дня узнают о крупнейшей катастрофе в истории города (первый самолет, захваченный террористами, врезался в северную башню ВТЦ в 8:46 утра). И какова же их реакция на трагедию?
«— В этом обвинят евреев, — говорит Зейде, качая головой. — Как всегда.
— Не евреев, — говорит Баби, — Израиль, а не евреев.
— Нет, Фрайда, ну как ты не поймешь? — медленно произносит Зейде. — Все думают, что это одно и то же.
Баби считает, что будет еще один холокост. Она думает, что будут беспорядки и что американцы захотят выслать всех евреев. Она говорит, что всегда знала, что однажды это повторится».
И все же, повторимся, «Неортодоксальная» — книга не столько о хасидах, сколько вообще об опыте социализации и взросления. В один из дней 13-летняя Дебора дважды переживает сексуальные домогательства: сперва ее лапает служащий продуктового магазина, в котором она так любила покупать фруктовый лед, затем — уже в подвале родного дома — ее пытается изнасиловать двоюродный брат. Попросить защиты ей не у кого. Да она и сама лишь смутно догадывается о том, что это было: секспросвет в ее обществе даже не обсуждается, в ее лексиконе нет слов для описания случившегося. Первую менструацию она, обнаружив на простыне лужицу крови, принимает за тяжелую болезнь. В 17 лет Дебора, выйдя замуж за мужчину, которого ей утвердили в качестве спутника старшие (брак по любви в хасидской общине — нечто еще более невероятное, чем разговоры о сексе), узнает, что вагина ей нужна не только для справления малой нужды. Впрочем, ее муж тоже ничего не знает об отношениях между полами, поэтому первая брачная ночь проходит во взаимном смятении.
При посредстве одобренных раввинами сексологов Дебора и ее супруг наконец узнают про пестики и тычинки и вскоре зачинают ребенка. (Как мы вскоре узнаем, ей еще повезло: из-за табу на разговоры о сексе начало половой жизни у ее подруги знаменуется разрывом прямой кишки.)
К юной Деборе Фельдман в период ее взросления всегда относились как к вещи. И окружающим она невольно ответила взаимностью. Так, например, она описывает свой восторг от первого знакомства с женихом:
«Золото хорошо смотрится на его смуглом запястье с опушкой из светлых волос. Мои подружки явно считают, что я отхватила бетамте — парня с хорошим вкусом. Я ужасно горда тем, что мой будущий муж как минимум красавчик. Я смотрю на него и думаю: до чего приятно обладать чем-то симпатичным, завладеть красивой вещицей, тем, кого я всю жизнь смогу демонстрировать как трофей».
Впрочем, неограниченная власть, которой наделили себя мужчины в хасидском сообществе, калечит не только женские, но и мужские судьбы. В этом смысле крайне показателен такой описанный Фельдман эпизод, заставляющий вспомнить о самых мрачных фантазиях Стивена Кинга:
«Как-то в дождливую пятницу я лежу в кровати, в надцатый раз перечитывая „Чего ожидать, когда ждешь ребенка”, и вдруг слышу, как Эли взволнованно что-то бормочет на кухне. Он говорит по телефону приглушенным, но встревоженным голосом. Интересно, о чем же там речь. Когда он кладет трубку, я неспешно захожу в кухню и осторожно опускаюсь на стул.
— Кто звонил? — невинно интересуюсь я.
— Мой брат Хаскель. Ты же знаешь, он парамедик, член „Ацалы”. У него был вызов перед шабатом, и, когда он добрался на место, мальчик был уже мертв. <...> Он сказал, что ему велели никому не рассказывать, но он позвонил мне, потому что, как он сам сказал, был травмирован. Он не знает, сможет ли сегодня уснуть.
— Почему? Что случилось? — Я выжидательно выпрямляюсь.
— Когда он туда приехал, отец показал ему на подвал, и там лежал мальчик в луже собственной крови. Его пенис был отрезан ножовкой, и горло тоже было перерезано. А отец его даже не был расстроен. Он сказал, что застукал сына за мастурбацией».
К слову, детоубийца из этой истории не понес никакого наказания: по законам Торы нужно как минимум двое свидетелей, чтобы осудить преступника. Поскольку таковых не нашлось — мальчика просто похоронили, даже не оформив свидетельства о смерти. Вызывать полицию, само собой, никто и не подумал. Оппоненты Фельдман говорят, что и здесь она нагло врет, а подросток ушел из жизни самостоятельно. Как, может, врут и все авторы не укладывающихся в голове новостных сюжетов, заголовки которых начинаются со слов «Отец убил сына».
Дебора Фельдман в молодости с мужем / Фото: © Kristeligt Dagblad
Впрочем, можно понять противников Фельдман, подозревающих ее в вольном обращении с фактами и реальностью. В американской школе креативного письма она первая отличница, твердо усвоившая все уроки сторителлинга. Это помогает ей создать увлекательную книгу в жанре селф-фикшн, но это же лишает «Неортодоксальную» необходимой шероховатости, а с ней — и достоверности, которую обычно ищут в документальной прозе. Риторические навыки также помогают Фельдман провоцировать и даже конфликтовать с вовлеченным читателем. Так, крайне показательно, что эпиграф для первой же главы Фельдман берет из «Матильды» — романа Роальда Даля про девочку-волшебницу, окруженную унылыми взрослыми. Вроде бы совершенно безобидный жест, однако для определенного круга читателей одно это может стать красной тряпкой, брошенной с первых же строк.
Для большинства из нас Роальд Даль — признанный классик, автор множества чудесных книг для детей: «Чарли и шоколадная фабрика», «Фантастический мистер Фокс», «Джеймс и гигантский персик». Но в контексте еврейской идентичности за Далем прочно закрепился ярлык антисемита. Начиналось все достаточно благообразно — с яростных, но все же находящихся в рамках разумного обличений израильский агрессии в Ливане. Однако довольно скоро писатель радикализировался и стал бравировать откровенно антисемитскими высказываниями, разбив сердца тысяч еврейских читателей, выросших на его книгах.
С трудом верится, что Фельдман могла не знать об этих фактах из биографии Даля и просто взяла цитату из книги, созвучной ее истории. Жест этот скорее воспринимается как заявленный на обложке разрыв не только с хасидскими корнями, но и с еврейской идентичностью, по крайней мере — в том ее виде, которая принуждает своих носителей вновь и вновь переживать одну и ту же коллективную травму. В американском контексте это акт, возможно, не менее решительный, чем уход из враждебной среды, сковывающей родственными узами.
Благодушно расположенные к Фельдман критики совершенно заслуженно хвалят ее за этот решительный бунт против системы, которая ее взрастила. Но, кажется, никто из них почему-то не обратил внимания на обратную сторону «Неортодоксальной». Даже сама Дебора как будто не подозревает, чему посвящена ее исповедь.
Да, ей удалось вырваться из ветхозаветного мирка, любовно возведенного религиозными фанатиками, боящимися посмотреть в лицо современности, но сделало ли ее это счастливой? Фельдман в этом не сомневается. На вчерашних сородичей она смотрит свысока, с удовольствием рассуждает о преимуществах веганской кухни над блюдами из свинины и даже с родной матерью встречается на правах старой знакомой, но не более того.
При этом текст ее насквозь пропитан праведным гневом, от которого один шаг до ненависти и бессмысленной злобы. Она ненавидит все. Ненавидит отца с его ментальными расстройствами (будто он виноват в том, что родился с нарушениями психики), ненавидит своего мужа, ненавидит своего ребенка, ненавидит собственное тело. Ей так и не удалось вопреки всему научиться жить и получать от жизни радость.
Так что «Неортодоксальная» — это в первую очередь книга о нашей общей трагедии, не имеющей национальности и религиозных убеждений. Заключается она в тотальной утрате способности прощать друг друга и, в конце концов, друг друга любить или хотя бы забывать. А без этой способности жизнь всегда будет адом — хоть на пропахшей чесноком вильямсбургской кухне, хоть в со вкусом обставленной берлинской квартире.
Будьте бдительны.
* * *
Этот материал поддерживает проект She is an expert — первая база эксперток в России. Цель проекта — сделать видимыми в публичном пространстве мнения женщин, которые производят знание и готовы делиться опытом. Здесь вы можете найти интересующую вас область экспертизы и узнать, к кому из специалисток можно обратиться.