Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Ален Дамазио. Орда встречного ветра: Роман. СПб.: Астрель-СПб.; М.: АСТ, 2023. (Alain Damasio. La Horde du Contrevent, 2004.) Перевод с французского Дины Мартен-Буйе
«Все, что есть в этом мире, сделано из ветра», — говорит один из героев романа Алена Дамазио. И это не просто поэтический оборот, а вполне исчерпывающие описание мира, где происходит действие книги. Архитектура, искусство, философия, естественные науки, социальный и технологический прогресс — все тут подчинено ветру, дующему мощно, неуклонно, без остановки. Все родилось из попыток противостоять этому напору — или в подражание ему. Даже магия здесь — словоток, хитро артикулированный внутренний ветер, даже человеческая душа подобна смерчу. Ну а главная загадка этого мира, метафизическая, в некотором смысле онтологическая — источник всего, место, где рождается ветер. На его поиски отправляется Орда встречного ветра, далеко не первая и, возможно, не последняя в истории. Двадцать с лишним человек, целая толпа одержимых Ахавов, Стэнли и Ливингстонов — поэты, ученые, музыканты, стратеги, которые лучшему в себе обязаны ветру. Отчетливо понимающие, что их путешествие займет несколько десятилетий и, скорее всего, закончится поражением. Что большинство из них погибнет в пути, а остальные добавят всего несколько миль к изученному маршруту. И тем не менее они идут — потому что ветер это все, что у них есть.
Если бы «Орда встречного ветра» была притчей, буквализацией метафоры, растянутой почти на восемьсот страниц, получилась бы, конечно, тоска смертная. К счастью, Ален Дамазио пишет совсем другую прозу — живую, энергичную, насыщенную действием. Орда совершает самоубийственный переход через гигантское болото, полное смертельных ловушек. Сталкивается с монстром-телепатом, показывающим, какой смертью ты умрешь, — и с безобидной тварью, которая проявляет истинную сущность человека (или то, как представляют эту сущность окружающие). Участвует в рэп-баттле в небесном городе, поэтическом поединке, плавно переходящем в народное восстание. И так далее и тому подобное. Мертвые оживают, живые жертвуют собой ради общего дела, друзья и соратники оказываются сверхъестественными существами, временно принявшими человеческую форму, интрига не ослабевает до самого финала. Да, стоит добавить, что роман Дамазио еще и литературный эксперимент, переплетение двадцати с лишним внутренних монологов, каждый со своим темпом, ритмом, внутренней структурой, образным рядом — сложно заскучать над таким текстом.
В 2006 году «Орда встречного ветра» была удостоена Grand Prix de l’Imaginaire, главной французской премии в области фантастической литературы, что не удивительно: организаторы этой награды неравнодушны к изыскам. Неожиданнее то, что этот далеко не самый простой роман стал главным французским бестселлером-фэнтези XXI века и был издан тиражом свыше 120 тысяч экземпляров только на языке оригинала. Возможно, вселенная намекает: стоит присмотреться внимательнее и к другим лауреатам «Большой премии Воображения», еще не переведенным на русский.
Харлан Эллисон. Эликсиры Эллисона. От глупости и смерти: Рассказы, эссе. М.: АСТ, 2022. (Harlan Ellison. The Essential Ellison. A 50-Year Retrospective. Revised and Expanded, 2005.) Перевод с английского Михаила Вершовского, Наталии Нестеровой, Натальи Виленской, Михаила Кондратьева, Михаила Левина и Екатерины Доброхотовой-Майковой
«Эликсиры Эллисона. От глупости и смерти» — вторая половина оригинального омнибуса «The Essential Ellison. A 50-Year Retrospective. Revised and Expanded». Первая половина выходила в России в 2022 году под названием «Эликсиры Эллисона. От любви и страха». Организован новый сборник так же, как и предыдущий: рассказы и эссе, фантастика и реалистическая проза, классика жанра и тексты, ранее не переводившиеся на русский — все вперемешку. По замыслу составителей, Терри Доулинга, Ричарда Делапа и Джил Ламонт, каждый раздел должен дать читателю представление об одном из аспектов личности Эллисона — что, в общем, логично для омнибуса-ретроспективы. По сравнению с предыдущей книгой эта, пожалуй, более автобиографична: один из разделов включает эссе о родителях писателя, в другом собраны рассказы и статьи о городе его детства (отнюдь не все слезливо-ностальгические, но есть и такие — например, «Джеффти пять лет», удостоенный премий «Хьюго», «Небьюла», «Локус» и British Fantasy Award), третий отражает опыт Эллисона-сценариста, приобретенный за годы работы в Голливуде — туда входят, например, сценарий нереализованного телефильма «Кремниевое ружье, или Захват Флинта» (1972) и отличная реалистическая повесть «Воскрешение молодой леди в туфлях на завязках» (1968). Завершает книгу эссе «Ксеногенез» (1990), где автор собрал истории о том, как поклонники доводили до белого каления известных писателей-фантастов — ценный источник, литературоведы обычно обходят эту тему стороной.
На самом деле фантастики как таковой в сборнике немного, а та, что есть, в основном «золотая классика», переводившаяся в России еще в 1990-х: «Солдат», «Разбит, как стеклянный гоблин», «Покайся, Арлекин!», «Парень и его пес», «Птица Смерти» и т. д. Не обошлось, впрочем, и без приятных исключений. Например, «Музей на авеню Циклопов» (1995), история последнего романтического увлечения стареющего антрополога, и ядреный постмодернистский замес «Человек, который пригнал корабль Христофора Колумба к берегу» (1991, номинировался на премию «Небьюла») печатаются на русском языке впервые — по крайней мере, легально. Но составители и не гнались за новизной, они ставили принципиально иную цель: показать читателям, каков этот самый Эллисон — как человек и как писатель. На мой взгляд, удалось неплохо. Другое дело, что лицо, которое отражается в этом зеркале, понравится не каждому.
Харлан Эллисон — не самый образованный писатель, не самый начитанный и даже не самый изобретательный. Не Умберто Эко, не Хорхе Луис Борхес, не Грег Иган и не Яцек Дукай. Его рассказы часто построены вокруг идей, ставших в научной фантастике расхожими клише еще при Джоне Вуде Кэмбелле. Эллисон силен в другом — он обращается не к разуму, а напрямую к чувствам читателей, играет на эмоциях как на струнах, тычет сухим острым пальчиком в самые уязвимые места. Он шокирует, пугает, выжимает слезу, вызывает отвращение, стремительно переходит от одного регистра к другому — и не испытывает по этому поводу ровно никаких угрызений совести. Когда в эссе «Густо-красный момент» автор страстно клеймит за «бессмысленное насилие на экране» кинохоррор 1970-х (в том числе «Хэллоуин» Джона Карпентера, «Омен» Ричарда Доннера, «Техасскую резню бензопилой» Тоуба Хупера — канонические фильмы, которые пережили все без исключения картины, снятые по сценариям Эллисона), он откровенно лукавит. Повествовательные практики самого Харлана Эллисона мало отличаются от практик авторов «ужастиков», разве что амплитуда шире, а палитра разнообразнее: он вываливает на читателей не кровь и кишки (ладно, не только кровь и кишки), но прежде всего болезненные воспоминания и травмы, гордо демонстрирует коллекцию шрамов, подлинных и очень похожих на подлинные. И что осмысленнее: такая вот психологическая манипуляция или старое доброе ультранасилие без прикрас — вопрос, как говорится, открытый.
Таде Томпсон. Роузуотер. Восстание: Роман. СПб.: Астрель-СПб.; М.: АСТ, 2023. (Tade Thompson. The Rosewater Insurrection, 2019.) Перевод с английского Романа Демидова
Для чернокожих писателей Европы и Северной Америки Африка — мифическая страна предков, затонувшая Атлантида, потерянный рай, отнятый колонизаторами. Не всегда, но достаточно часто, чтобы увидеть в этом тенденцию. Для Таде Томпсона Африка — ад, и у него есть право так говорить. Этнический йоруба, Томпсон родился в Лондоне, но в возрасте семи лет покинул Соединенное Королевство и четверть века прожил в Нигерии, стране с очень непростой постколониальной историей. Военные перевороты, этнические чистки, коррупция, организованная преступность, политические убийства — коренные жители Нигерии, если верить Томпсону, знают в этом толк. Нелегко любить страну, где по обвинению в воровстве, колдовстве и гомосексуальных связях принято сжигать заживо, надев на шею автомобильную шину («казнь обручем»), — и это не тяжелое наследие колониализма, а милая местная традиция. Ну за исключением разве что шины. Люди в разных уголках мира вообще мало отличаются друг от друга независимо от цвета кожи, ангелов на нашу планету не завезли — тут Таде Томпсону, психиатру по профессии, можно поверить на слово.
Вот только герои его трилогии «Полынь» («The Wormwood Trilogy»), куда входит и этот роман, — не совсем люди. Часть их плоти незаметно заменена инопланетной: у кого один-два процента, а у кого до половины всех клеток тела. Растение, занесенное с другой планеты, потихоньку разбрасывает споры по всему миру, пристроив свою корневую систему в нигерийском городе Роузуотере (оцените иронию названия). Полуразумный пришелец дарует долголетие, исцеляет смертельные болезни, позволяет причудливо трансформировать тела, а кого-то даже делает телепатом — казалось бы, ничего плохого кроме хорошего. Но за это человечеству предстоит заплатить немалую цену: у тех, кто управляет этим растением (или все-таки грибом?), свои далекоидущие планы. Так что когда в Нигерии вспыхивает мятеж (точнее, два мятежа разом: коррумпированная администрация Роузуотера против авторитарного центрального правительства, одна инопланетная форма жизни против другой инопланетной формы жизни), не совсем понятно, за кого болеть: что называется, «оба хуже».
А теперь о печальном. Первая часть трилогии «Полынь» была ближе к «Пикнику на обочине» Стругацких, «Солярису» Лема или «Истории твоей жизни» Теда Чана: цели пришельцев непостижимы, ход их мыслей предельно далек от человеческого, что́ на самом деле нужно сверхразуму на Земле, остается только предполагать. В «Восстании» все перевернулось с ног на голову. Томпсон кратко, безыскусно, буквально на нескольких страницах рассказывает о скрытых целях инопланетян — и тем самым убивает интригу. Ну как убивает — щелкнув секатором, обрубает одну из самых пышных сюжетных ветвей. Прозрачный намек: все, эта тема мне больше не интересна, дальше как-нибудь без нее. Избавившись от элементов «философской фантастики», «Роузуотер» остается неплохим триллером — острым, динамичным, с неожиданными сюжетными поворотами и социальным подтекстом. Но это, конечно, уже не то: «философская фантастика» в наших палестинах штука редкая и ценная, а вот фантастических триллеров полным полно. Одним больше, одним меньше — никто и не заметит.