Очередной обзор новинок зарубежной литературы от Лизы Биргер. В сегодняшнем выпуске — роман-откровение о Стамбуле, книга о британских пакистанцах и драматическая история о послевоенной Англии.

Ахмет Хамди Танпынар. Покой. М.: Ад Маргинем Пресс, 2018. Перевод с турецкого Аполлинарии Аврутиной

Перед нами главный турецкий роман ХХ века. «Покой» Ахмета Хамди Танпынара был впервые опубликован в 1948 году, и вполне справедливым будет сказать, что с него начинается турецкая литература, которая несильно моложе турецкой республики. В книгах Танпынара — в первую очередь, в «Покое», единственном его законченном романе — в полной мере показан этот парадокс: абсолютно европейское на вид секуляризованное общество, люди в красивых нарядах, с любовницами, беседующие о судьбах родины, воспринимающие призыв муэдзина только как часть поэтического стамбульского пейзажа, которые никак не могут выбраться из-под навалившегося на них трупа Османской империи со всей памятью о ее особняках и обитателях. И хотя в название романа вынесен «покой», главное состояние здесь — это беспокойство постоянного движения.

Прежде всего, движения в самом буквальном смысле: главный герой, Мюмтаз, юный историк, по ходу действия исхаживает Стамбул вдоль и поперек. От городских стен до Босфора, от Зейтинбурну до холмов Эмиргана, от Коджамустафапаши до Принцевых островов — с обязательными анекдотами о прежних обитателях этих заброшенных сегодня особняков «Покой» становится настоящим путеводителем по городу, где «все живут среди фантазий и грез, иногда здесь можно счесть и самого себя сказкой». На этом фоне разворачивается сюжет, любовь Мюмтаза и красавицы Нуран и козни пытающегося помешать им Суата. Их треугольник — только один из уровней романа, где герой оказывается между добром и злом, между покоем, к которому стремится, и болезненным беспокойством.

Ахмет Хамди Танпынар
Фото: gir.am

Переводчица Аполлинария Аврутина говорит, что на перевод романа у нее ушло десять лет. Здесь действительно очень важна точность каждого слова, каждого наблюдения, потому что любая крупица нового откровения выводит героя на новую ступень познания. А главным ключом к познанию является музыка, в которой, по мнению главного героя, все сокрыто: «стамбульский пейзаж, вся наша цивилизация, вся наша грязь, весь наш тлен, все наши прекрасные стороны». Недаром автор делает возлюбленную героя, Нуран, внучкой автора одной из главных османских мелодий, «Махур Бесте».

«Покой» можно читать на многих уровнях: и как любовную историю, и как книгу о Стамбуле, и как роман о познании, где через череду откровений действительно можно прийти к новым открытиям. Танпынар так и писал его, опираясь на столетнюю суфийскую традицию, — как роман-откровение. Но самый простой и не менее значительный путь в том, чтобы увидеть в книге поиски места между Востоком и Западом. Где «Запад нас никогда не поймет», «Восток не мог нигде существовать в чистом виде, даже в собственной могиле» и «наша судьба: любить Дебюсси, Вагнера, а жить с „Махур Бесте”».

Камила Шамси. Домашний огонь. М.: Фантом Пресс, 2018. Перевод с английского Любови Сумм

Камилла Шамси — из тех больших британских писателей, о которых мы до поры ничего не слышали, и «Домашний огонь», ее последний на сегодняшний день роман, — хороший повод для начала знакомства. В 2017-м этот роман побывал в коротком списке Букеровской премии, а в июне стал победителем Women’s Prize — бывшей Orange, а затем Bayleys, премии за лучший британский роман, написанный женщиной. И единственное, что можно предъявить Камилле Шамси по совокупности ее немаленьких заслуг, — что в Британии эпохи исиса и брексита она со своей британо-пакистанской повесткой оказывается очень кстати. В этой самой Англии 2017-го непросто быть девочкой в хиджабе — но писать о девочках в хиджабах становится почти несомненной гарантией успеха.

«Домашний огонь» рассказывает о семье британских пакистанцев — обританенных настолько, что от прошлого им осталась только память об отце-фанатике: старшая сестра, Исма, помнит лишь смутный образ из детства, а младшие близнецы, Аника и Парвиз, отца никогда не видели. Каждая глава написана с точки зрения разных героев: начинается все с того, что Исма отправляется учиться в Америку, пытаясь забыть о брате, и по мере неторопливо разворачивающихся событий мы узнаем, что Парвиза уговорили бежать в ИГИЛ, теперь ему там плохо, он маленький, а вернуться не дают. Присутствует в сюжете и мистер Зло — министр иностранных дел Карамат Лоун, сам из британских мусульман, но отвернувшийся от них, чтобы построить себе карьеру на антиисламской риторике, и сын Лоуна, Эймон. На этом почти все: все второстепенные характеры превращены здесь в гул, фон, хор, почти лишены какой-либо индивидуальности, вся трагедия происходит на первом плане. И весь роман — это современное переложение софокловской «Антигоны», с любовью, смертью, жестоким правителем и неминуемой божественной карой. Ничего нового, но именно в этом отсутствии новизны открываются как скучная сторона романа, так и его странная привлекательность.

Камила Шамси

Фото: inoutviajes.com

Потому что любая пропаганда с книжных страниц заведомо делает книжку предсказуемой. А история о детях, которым морочат голову, забирают на Восток, и потом они не могут оттуда выбраться, потому что Родина-мать не зовет, — это вполне себе агитка: о страхе британских мусульман перед государством, о жестокости очередных железных леди или джентльменов, об отречении от корней и даже о том, что любой, даже самый хороший роман с пакистанскими корнями никогда не выйдет из тени Ханифа Курейши. Но одновременно это драма настоящего античного масштаба. И в «Домашнем огне» хорошо именно то, что книга не притягивает за уши античную трагедию к скучному современному материалу. Она скорее показывает, что вот это все, скучное и есть трагедия, за последние тысячелетия ничуть не изменившаяся в масштабе.

Сара Уотерс. Дорогие гости. СПб.: Азбука-классика, 2018. Перевод с английского Марии Куренной

Англия после Великой войны. Две женщины, мать и дочь, остаются в огромном доме наедине со своими долгами и решают сдать верхний этаж постояльцам. Но неприятности от появления у них семейства Барберов окажутся гораздо более весомыми, чем просто ночной скрип половиц над головой и стыд от нового звания «домовладельца». Книга Сары Уотерс несколько раз сменит жанр: историческая драма, семейная драма, любовная — гомосексуальная — драма, полицейская драма, наконец, судебная драма, но так до конца и не раскроет читателю своей истинной сути.

Роман Сары Уотерс 2014 года подозрительно долго не переводили на русский. Она все-таки не последний английский писатель, трижды Букеровской финалист, все шесть ее романов становились бестселлерами, да и в России у пяти переведенных дела шли неплохо. Особенно она запомнилась нам по роману «Ночной дозор» (2006), действие которого разыгрывалось до, во время и после Лондона под бомбежками Второй мировой, и исполненному такой же изящной сложности «Маленькому незнакомцу» (2009), тоже посвященному послевоенной английской провинции. Притягательность романов Уотерс в том, что она умеет находить знаковые метафорические и очень британские пространства, пространства, знакомые нам исключительно по литературе, но не по собственному опыту, а затем перенаселять их новыми смыслами и знаками. Тут любая реалистическая деталь (Уотерс находит особое удовольствие в том, чтобы отыскивать всякие мелкие детали в выбранной исторической эпохе) превращается в символ, а всякий, даже самый узнаваемый исторический сюжет — в сюжет о несвободе. И это прежде всего женская история — о том, почему узы брака на самом деле сковывают, а найти свободу в любви не позволяет безжалостная история. В том-то и беда последнего романа Уотерс: она хорошо знает, о чем она пишет. Она хорошо умеет «как» и описывает всякие мелкие детали выбранной эпохи, которые мы проживали бы вместе с героинями. Из сложного устройства «Дорогих гостей» выпадает единственная шестеренка — читатель. Он может так и прокрутиться все 600 страниц романа, ни за что особенно не зацепившись.

Читайте также

«В общем, я сочиняю музыку для обелиска»
10 фактов из биографии Эрика Сати
20 октября
Контекст
«В юности я понял, что читать художественную литературу не нужно»
Читательская биография философа Олега Аронсона
13 сентября
Контекст
«Война и мир» как сериал
Как спорили о патриотизме, мечтали о подвиге и ждали перемен читатели Толстого
16 ноября
Контекст